12 километрЛюди и судьбы
В этом разделе представлены документы репрессированных, чьи судьбы оказались связаны с Уралом, Свердловской областью и Екатеринбургом. Копии официальных справок и ответов органов внутренних дел, прокуратуры, судов переданы нам разными людьми и общественными организациями. Другие документы были нам переданы живущими на Урале родственниками людей, страдавших или погибших во время государственного террора в разных точках необъятной страны, на разных «островах» Архипелага ГУЛАГ. Они вместе с нами хотели создать на нашем сайте страничку памяти, посвященную своим близким, жертвам тоталитарных репрессий.
Раздел сайта «Люди и Судьбы» ведёт группа волонтёров по инициативе Юрия Изотова, Андрея Щукина, Максима Верникова в рамках проекта «1937-й глазами неочевидцев». Здесь же мы публикуем эссе и размышления наших современников и сверстников об этой странице истории России.
Предлагаем вам, читатели этих строк, написать свои размышления о судьбах наших соотечественников, а также принять участие в расшифровке оцифрованных документов, представленных на сайте. Свои тексты вы можете прислать через раздел «Контакты».
Выражаем огромную признательность всем, приславшим свои материалы, которые дополнили наш архив данных, а также обращаемся к тем гражданам, кто имеет возможность сделать это, мы ждем ваши материалы и готовы со всем уважением отнестись к их сохранности. Все они будут размещены в этом разделе.
«Терпели голод… и никто не пытался опровергнуть этот строй жизни»
За что репрессировали моего прадеда в Верхотурье
Эта старая потёртая фотография – единственное изображение моего прадедушки Николая Петровича Голубева, которое сохранилось в нашей семье. Снимок сделан в 1920-ые годы, на нём прадедушка и прабабушка держат на руках двоих своих старших детей. Cовсем скоро у них появится третий сын – мой дедушка Владимир Голубев, а еще через несколько лет родится четвертый ребенок - дочка Клавдия. Когда Клаве было всего три года – за Николаем Петровичем пришли из НКВД.
Тогда, 1 ноября 1937 года, семья видела его в последний раз. Прабабушка в 43 года осталась одна с четырьмя детьми на руках. В один момент для всех вокруг Голубевы стали семьей «врага народа», а впереди их ждала неизвестность и война.
Дмитриев Владимир Ильич: Памяти отца
О Владимире Ильиче Дмитриеве рассказывает Фаина Владимировна Чудинова, его дочь
Передо мной сидит пожилая женщина. В глазах ее блестят слёзы, она переживает, и всё время подёргивает серьгу в ухе. Перед ней вновь и вновь всплывают картины прошлого. Она смотрит на потрепавшуюся от времени семейную фотографию и снова возвращается в детство, когда была простой девочкой Фаей.
Березин Николай Алексеевич: Три разных истории, судьба одна
Рассказывает Березин Вадим Николаевич о своем отце, Березине Николае Алексеевиче
В руках замерзали гвоздики, я шла среди мемориальных плит, на которых высечены тысячи имён. Все эти люди были расстреляны в 30-40 годы по антисоветской 58 статье и посмертно реабилитированы. Они стали жертвами времени и политики советского государства.
В День памяти жертв политических репрессий, я иду, не зная, кому возложить цветы. Почти у каждой плиты - родственники погибших, кто-то плачет, кто-то ставит свечи, кто-то просто молчит.
Жганьяр Артур Иванович, Жганьяр Валентин Иванович: Когда в семью приходит горе
Воспоминания Эльвиры Валентиновны Алиевой о репрессированных членах своей семьи - Валентине Ивановиче и Артуре Ивановиче Жганьяр, и др.
С Алиевой Эльвирой Валентиновной мы познакомились холодным утром 25 октября 2009 года. В этот день автобусы привезли людей к «Мемориальному комплексу жертвам политических репрессий», который расположен недалеко от Екатеринбурга, чтобы почтить память тех, кто безвинно пострадал во времена сталинского террора.
Брезгин Александр Егорович: Черёмухи белый цвет
Об Александре Егоровиче Брезгине рассказывает его дочь Людмила Александровна Гудкова.
За окном царила непогода, пронзительный ветер и дождь окутали Уральскую столицу. Мы сидели в комнате, в которой повисла тишина, слышно было, как тикают часы тик-так, тик-так, словно отматываю киноплёнку жизни назад. Людмила Александровна устремила свои невидящие глаза в сторону окна. Слеза, словно капелька дождя, скатилась по её щеке. Ей было больно вспоминать те страшные сталинские годы, то время, когда волна репрессий прокатилась по всей стране.
Косников-Абрамкин Иван Тимофеевич: Бабушкина любовь
О своём дедушке, Иване Тимофеевиче Косникове-Абрамкине, рассказывают Анна Анатольевна и Наталья Анатольевна
Квартира художника Юрия Калмыкова отличается от обычных. И дело не только в интерьере, где всегда найдётся место изящным мелочам - например, лире, выполненной из сучков дерева, или памятным и символичным, таким как дверная ручка, за которую много лет назад открывал дверь к себе писатель Александр Грин. Здесь особая атмосфера жилища, отражающая внутренний мир его обитателей, наполненная спокойствием и теплом.
Вишневецкий Павел Михайлович, Вишневецкая Алевтина Николаевна: Судьба семьи Вишневецких
О своих репрессированных родственниках рассказывает Москальков Валерий Львович (из письма Анне Пастуховой, председателю екатеринбургского общества «Мемориал»)
Здравствуйте, Анна! Отвечаю Вам на Ваше письмо.
Нет, Вишневецкие не были свердловчанами, они жили в Перми. Вот, посылаю Вам их фотографию 1936 года, т.е. она была сделана за год до расстрела Павла Михайловича Вишневецкого.
Кралины: Жизнь человека значила меньше, чем лошадь или мотоцикл
Заслуженный изобретатель России Виктор Сергеевич Кралин поделился с активистами «Уральского Мемориала» некоторыми эпизодами из истории своей семьи. Его родственники, как и у многих, не только воевали и подвергались репрессиям, но и сопротивлялись произволу НКВД: одному их них удалось убежать прямо с Колымы, другому - из СИЗО №1 города Свердловска, а третий в 30 годы 20 века стал невольным свидетелем расстрелов возле полигона НКВД на 12 километре Московского тракта.
Галанин Никандр Павлович, Галанина Анна Евдокимовна: «Я скоро вернусь...»
Воспоминания Зои Никандровны Выростко о репрессированных членах своей семьи - Никандре Павловиче Галанине и Галаниной Анне
Зоя Никандровна Выростко целыми днями крутится как белка в колесе, помогая детям, внукам и правнукам. Она посмеивается над своим возрастом и не думает о том, сколько еще ей времени отведено в этом мире. Глядя на эту маленькую и хрупкую женщину, сложно поверить, что она пережила годы «сталинского террора», потерю отца, ссылку матери, голодные годы войны. Несмотря на испытания, выпавшие на её долю, она осталась оптимисткой и не потеряла веру в будущее.
Панков Дмитрий Петрович: По разные стороны решетки
Воспоминания Вадима Дмитриевича Панкова о репрессиях и своём отце, Дмитрии Петровиче Панкове
Ремесленники кожевенных дел
Вадиму Дмитриевичу Панкову 80 лет, а он бодр и полон энергии. Словно и не пережил он сталинский террор, годы Великой Отечественной войны, сложное время перестройки и распада СССР. На стенах его квартиры вижу картины и панно, сделанные собственными руками. Занимается Вадим Дмитриевич прикладным искусством, чтобы жить было интереснее, и небольшой прибавок заработать к маленькой пенсии. Трудиться он никогда не считал зазорным.
- 1
- 2