По адресу Тверитина, 13 в Екатеринбурге, который тогда назывался Свердловском, когда-то давно стоял дом, где жил Мали Франц Францевич, отец писательницы Нины Францевны Гарелышевой. Здесь в один прекрасный день тоже будет установлена табличка проекта «Последний адрес». Согласие собственников дома уже получено, осталось только назначить дату.
Франц Мали
Франц Францевич Мали родился в 1894 году в Чехословакии в семье каменщика. После окончания 7 классов его определили в пекарню мальчиком-подручным. К началу Первой мировой войны он достиг призывного возраста и ушел служить в армию. Сначала - на Сербский фронт, затем в Карпаты.
В 1915 году он попал в плен. Пленных отправили в Верхнеудинск, затем на Калатинский завод. Работал он и на шахте — всюду за колючей проволокой и под стражей.
В 1917 году переведён в лагерь для военнопленных в Екатеринбург, где работал в гарнизонной пекарне.
В 1920-м году освободился из плена и стал работать вольнонаёмным пекарем, затем работал начальником смены хлебозавода «Атамак».
В феврале 1938 года Франц Францевич был арестован, обвинён в шпионско-диверсионной деятельности, по ст. 58-6 приговорён к 10 годам ИТЛ. Наказание отбывал в Унжлаге, работал на лесоповале.
6 ноября 1940 года скончался в лагере от воспаления лёгких.
Из воспоминаний Нины Францевны Гарелышевой:
«В нашу семью горе пришло ещё до начала Великой Отечественной войны. Явилось оно зимней февральской ночью 1938 года в обличье трех мужчин в черной одежде. Они увезли моего отца Мали Франца Францевича в «черном воронке», и мы никогда больше его не увидели. А наша семья: мама, Мария Владимировна (урождённая Романова), моя сестра Валентина и я стали называться СВН – семья врага народа, поэтому нас из Свердловска выселили. Таких семей было много.
Жить нам пришлось в уральском лесу, в доме-бараке за шесть километров от села Щелкун, Сысертского района, Свердловской области. Мама оформилась в Химлесхоз сторожем и уборщицей в бараке. Меня официально оформили (11 лет ), (это было летом) сборщицей живицы, сестру оформили на мужскую работу – вздымщиком: прорезать по дереву желоба, по которым живица стекала в воронки, прикреплённые внизу дерева. Теперь мы все имели карточки по 800 г.
Зимой, когда надо было посещать школу, я жила, кто где приютит: то у одной подружки, то у другой. Училась я очень хорошо, на одни пятёрки.
Об отце мы ничего не знали и говорить о нём вообще было запрещено. Мама предполагала, что его уже нет в живых. И только в 1958 году, когда началась массовая реабилитация, мы получили справку о его смерти «от воспаления легких».Теперь, когда документально было подтверждено, что моего отца нет на свете, возник вопрос: где же он погиб? Именно погиб, а не просто умер. Я начала поиски места гибели отца. По крупицам собирала сведения о лагерях, казалось, всё, заканчивай бесполезные поиски. Год проходил за годом, но надежда на успех не покидала меня. И в конце концов нашла точное место гибели моего отца: Костромская область, Макарьевский район, село Тимошино, деревня, Кукуй-2. В пяти километрах от этой деревни в глубоком гиблом лесу находился «Унжлаг», название от реки Унжа.
Стало ли мне легче на душе после этой поездки? Скажу, «Да». Я знала теперь, куда направлять мои мысли, мои горькие переживания, мои молитвы, надеясь, что они долетят до сонма душ, витающих в этом глухом лесу над прахом загубленных жизней.
Я думаю, прочитав моё повествование, каждому станет понятно, почему я примкнула к движению сохранения памяти жертв политических репрессий и охотно помогаю, чем могу. Никак и никогда нельзя забывать злодеяния, учиненные над своим народом. Необходимо передавать из поколения в поколение эти исторические факты, чтобы знали и помнили пережитое их матерями, отцами, дедами.
Но как сохранить эту память для грядущих поколений? Она вся в разрозненных документах, у разных людей. Люди смертны, не станет нас и всё рассыплется! Вся история в документах, они должны храниться в Музее. Поразительно, что в нашем городе, так много и чудовищно подвергшимся репрессиям, где есть «12 километр», место поклонения жертвам политических репрессий, есть «Маски скорби», но нет Музея Гулага?
Я призываю всех, кому важна память о их погибших предках, не оставаться равнодушными к идее создание Музея, куда могли бы люди прийти в любое время, а не только дважды в году съездить на 12 километр».
Нина Францевна Гарелышева, член Союза журналистов России,
Член Совета ветеранов Свердловского творческого союха журналистов (СТСЖ),
активный член Межрегионального общественного совета по развитию Музейно-мемориальноо комплекса памяти жертв политических репрессий в Екатеринбурге,
награждена памятной медалью имени героя Советского Союза летчицы В.С. Гризодубовой