Сталинизм гораздо сложнее самого Сталина. Сталин был, в общем-то, заурядным фанатиком власти, власти самой по себе, льстящей больному самолюбию. Если бы не идеи социализма, Маркс и Ленин, в апостола которых ему удалось себя превратить, мы вряд ли знали сегодня его имя. Именно то, что он нуждался в этих «богах», в их портретах и мавзолеях, прикрывался формулой «Сталин – это Ленин сегодня», показывает его эпигонство и второразрядность. Но Сталин загваздал историю своими кровавыми следами и вызвал гвалт, не утихающий и поныне. Он понял, какой мощный рычаг личной власти представляют социалистические заблуждения, зачаровавшие большие массы и множество интеллектуалов по всему миру. И Сталин единолично захватил этот рычаг, безжалостно уничтожил и соперников, и романтиков, поборников самой идеи, а не тех властных возможностей, которые она способна дать.
Сталин скончался 5 марта 1953 года, социализм обернулся интеллектуальным курьезом, но сталинизм еще отравляет нашу политическую культуру, питает ненависть, собирает вокруг памяти о тиране любителей «железной руки» и «мощных рывков».
Для активистов и соратников Мемориала день смерти Сталина – прежде всего день памяти по его жертвам, по оборванным жизням и поломанным судьбам. Но это также и день, когда мы должны бить в набат, жалить беспечных сограждан вопросами о том, что они знают и думают о тех темных временах.
Поэтому 5 марта при содействии Уральского Мемориала были организованы два события:
- Акция «Нить памяти». С 16 до 19 часов в городском сквере, напротив здания на Ленина, 17, активисты «в поле» продолжили сбор подписей в поддержку инициативы А.Г.Мосина по установлению на этом доме таблички в память жертв, замученных в этом здании в период сталинских репрессий;
- Позже, в 19 часов, в Ельцин Центре состоялась дискуссия на тему: «Рост сталинских настроений в современной России».
По большей части горожане реагировали на сбор подписей с неагрессивным безразличием – просто проходили мимо, скользнув глазами по экспозиции из фотографий жертв террора и плакатов, устроенной мемориальцами. Особая благодарность тем людям, кто специально поменял свои маршруты и пришел поддержать инициативу, узнав об акции из соцсетей или СМИ (информационное содействие оказали филиалы радиостанций Серебрянный дождь и Эхо Москвы). Их было немало, во всяком случае, активисты довольны «урожаем» собранных подписей. Были и такие, которые не отказывались «поговорить», но определенно выражали мнение, что «при Сталине был порядок и была духовность».
В целом же создавалось впечатление, что люди заняты своими заботами, и если и отвечают на политические вопросы, то из вежливости или желания поразвлечься. Вряд ли социологические опросы, фиксирующие рост сталинских настроений, замеряют какую-то реальную величину. Но, быть может, политическая апатия свойственна лишь пешеходам и поклонников Сталина следует искать среди автомобилистов? Или еще прицельней: среди владельцев номеров госучреждений?
То, что прослойка чиновников, практически обособившаяся в новую номенклатуру, видит в Сталине своего предтечу, уже очевидно. Очевидно и то, что возобновились попытки этой социальной группы рационально «обосновать» свое господство, придав ему безапелляционную «легитимность». В процессе идеологического камуфлирования присвоения власти (и экспроприации ее у избирателей) вновь извлекаются из прошлого полинявшие мифы. Отчасти это мифология российского абсолютизма, мифология власти как милости божьей и свободы как милости власти (а не прирожденного права человека); эта линия просвечивается, например, в недавней статье В.Суркова. Но в большей степени используется залежалый ресурс «сталинских достижений», миф об «эффективном менеджере» и «победителе Гитлера». Тут активизируются приверженцы коммунистической идеологии и советского прошлого. Отчасти это показала и дискуссия в Ельцин Центре, прошедшая сразу после окончания акции «Нить памяти».
В дискуссии приняли участие профессиональные историки: профессор Алексей Мосин; доктор исторических наук Виктор Кириллов; кандидат исторических наук, депутат Законодательного собрания Свердловской области (фракция КПРФ) Александр Ладыгин. После вступления Координатора Уральского Мемориала Анны Пастуховой, модератор дискуссии Владислав Постников предоставил слово Виктору Кириллову.
Виктор Кириллов увязал растущую популярность имени Сталина с тем, что современные власти ведут свою генеалогию от сталинского режима, прежде всего от факта победы во Второй мировой войне (но не только: вспомним празднование 80-летия ФСБ, где в единую цепь связаны ВЧК-ГПУ-НКВД-КГБ-ФСБ). Поэтому, используя государственные СМИ и другие административные возможности, власти большей частью косвенно, но, тем не менее, явно, инспирируют позитивные информационные материалы о Сталине и его образе действий. Сам Виктор Кириллов подчеркнул свое негативное отношения к этим тенденциям, напомнив, о запредельной цене индустриализации (тенью которой являлась коллективизация!) и о провале военного сопротивление Гитлеру в 1941-42 годах.
Наиболее острую и критическую реакцию аудитории (состоявшей, в основном, из участников акции «Нить памяти», активистов правозащитных организаций) вызвало выступление Александра Ладыгина. Модератору Владиславу Постникову пришлось прилагать усилия, чтобы понизить градус эмоций. Депутат Заксобрания, впрочем, не выдвинул каких-то новых аргументов, но с достаточной полнотой перечислил старые доводы, свидетельствующие, по его мнению, о позитивных элементах сталинского правления. Это и успешная «модернизация» ( т.е. – индустриализация), достижения и Нобелевские премии советских ученых, и, конечно, победа в войне, «доказывающая» эффективность сталинского образа правления и даже самого социалистического строя ( последний аргумент, к сожалению, подтверждает, что даже молодые коммунисты все еще мыслят в устаревшей парадигме войны как критерия исторической истины). Тем не менее г-н Ладыгин не считает, что Сталин и сталинизм должны стоять в актуальной повестке дня и порождать распри, «война с собственным прошлым», по его словам, должна быть закончена.
Профессор Мосин возражал более молодому коллеге Ладыгину в выдержанной, аналитической тональности. По его мнению, если и можно говорить о примере успешной модернизации в России, то это пореформенная эпоха, начавшаяся с отмены крепостного права, приостановленная Первой мировой войной и окончательно прерванная приходом к власти большевиков. В выступлении профессора Мосина прозвучала и важная основополагающая мысль о первичности интересов и прав личности, положенная в основу послевоенного государственного устройства. Современное государство не «производит» власть, а защищает права человека.
Из реплик из зала наиболее содержательной была, пожалуй, реплика политолога Сергея Мошкина, отметившего связь потребности в «сильной руке» с ухудшением экономического положения и демонтажем социальных лифтов.
Итогом дискуссии, наверное, стоит считать все-таки сам по себе достаточно взвешенный и углубленный диалог по такой «малоконсесусной» теме как Сталин и сталинизм. Если станет в порядке вещей обсуждать такие темы без лишних эмоций, есть шанс, что по другим, менее острым, вопросам, можно и договориться.